.

«Черт бы вас всех побрал», - думал я, когда выводил из гостинной нашего пьяного драммера. Да, уже нашего, ведь я неожиданно стал частью группы.
-Ромка... Я те... бя люблю, - сказал он, заикаясь, и после весело засмеялся.
«Дурдом» - единственное описание сегодняшней вечеринки.
«Неужели я единственный здравомыслящий человек? Неужели я единственный не напился? Обычно все наоборот, я и Юха напиваемся, и все, матерясь, уводят нас. А сегодня этой благородной миссией занимаюсь я. Я вообще не думал, что Шин умеет напиваться».
Ударник намертво вцепился в меня, пока я тащил его наверх, в его комнату. Я слышал невнятное шептание на ухо, но его почти не было слышно из-за громкой музыки. Переходя со ступеньки на ступеньку я чувствовал, как его тело обмякало в моих руках. Чтобы не упасть с лестницы, я прижался спиной к стене и попытался поставить Шина на ноги, но увы, мне это не удалось.
-Рооом, - заныл он, а я только обреченно закатил глаза.
Чувствую, как его руки обвили мою шею. Шин хитрым взглядом обвел мои губы. Немного нервно сглатываю и вжимаюсь в стенку. Только сейчас до меня дошло, что я притягиваю Шина к себе за талию. Меня почему-то тянет к нему. Это страсть, или я все-таки тоже перепил? Не успел я ничего сообразить, как его губы накрыли мои. Нежно, неуверенно, но вместе с тем требовательно. Не могу отказать нам в такой маленькой шалости и начинаю отвечать на поцелуй. Ненадолго забываюсь и, приподняв его майку, провожу холодными пальцами по теплой коже. Дрожь проходит по телу драммера, и полу-стон, полу-вздох проскальзывает между поцелуем. Разрываю поцелуй и смотрю в пьяные глаза Шина, в которых кроме похоти и желания ничего нет.
Беру его на руки и с большими усилиями доношу до комнаты. Кладу на кровать, а сам отхожу к окну. Любуюсь видом заснеженного Берлина, редко проезжающими машинами, торопящимися куда-то людьми. Всё говорит о том, что приближается самый долгожданный праздник. Всматриваюсь в эту картину и понимаю, что ситуация на лестнице была ошибкой, этого не должно было быть.
-Рооом, - слышу томный стон со стороны кровати, - я хочу тебя.
Я, опешив, поворачиваю голову и остаюсь в ступоре. Шин, полностью голый, лежит на кровати. Черный шелк еле прикрывает его наготу. Он прекрасен, я не спорю. Животик приподнимается от ровного дыхания, пальцы рук перебирают легкую ткань. Перевожу взгляд на лицо: жирно накрашенные глаза, полуоткрытый ротик, блондинистые волосы разбросаны по подушке. Я даже чувствую тонкий запах его парфюма.
Нервно сглатываю, теплое чувство накрывает волной где-то внизу живота. Резко отворачиваюсь назад к окну и, достав зажигалку с сигаретами, судорожно пытаюсь закурить. С третьей попытки у меня это получается и я, глубоко затянувшись, выпускаю сиреневый дым.
-Оденься, - нехотя бросаю ударнику, - у меня есть Ю.