.

И ты вновь гордо войдешь в комнату, делая вид, что не знаешь меня, что мы просто обычные знакомые, не связанные ничем. Опять величественно встряхнешь черно-белыми волосами и, не сказав ни слова, пройдешь мимо, оставив меня, как всегда, сидящим в кресле в компании стакана с янтарной жидкостью.
Я уже боюсь эти моменты. Мне страшно считать секунды, которые отбирают настенные часы из нашей жизни, мне страшно снова провожать твою стройную фигуру взглядом. По ночам улавливать терпкий запах алкоголя, исходящий от тебя, пока ты спишь спиной ко мне на другой стороне кровати, нежась в холоде ярко-красного шелка. Я уже и не помню, когда мы с тобой были по-настоящему близки, последнее время мне кажется, что этих моментов вообще не было, как будто все происходило и не с нами, а с совершенно другими, незнакомыми нам людьми, которым хочется искренне порадоваться.
До сих пор не могу поверить, что, как дурак, живу с тобой в одной квартире, что все еще наивно жду, когда ты образумишься, ведь ты меня предал самым последним способом. Сначала просто отдался первому встречному за деньги, а теперь ты у богатенького мужика в качестве шл*хи. Конечно, я ведь не могу исполнять все твои капризы, у меня нет столько денег, сколько у твоего хахаля, но у меня до сих пор остались искренние чувства. И они оказались сильнее меня, они сломали меня. Почему я иду на поводу у сердца, а не у разума? Зачем я слепо надеюсь на прошлое, которое уже не вернуть? Да, признаюсь, ночью, когда смотрю на твою гладкую кремовую кожу, я рисую себе не самые приличные картины. Когда я сижу один, думая, где и с кем ты, я вспоминаю наши ночи, нашу страсть, нашу… Любовь? А была ли она? Ты так легко меня оставил. Любил ли ты?
Сквозь непроглядный завес мыслей слышу, как хлопает входная дверь. И вот, опять ты вернулся. Даже ухмыляюсь: мне до сих пор не понятно, почему ты возвращаешься ночевать… домой. Алкоголь дал о себе знать, когда при попытке подняться я ощутил головную боль. И вот слышу, как ты идешь по коридору, не разувшись, и от этого отчетливо доноситься звук лакированных сапог, касающийся пола. Даже в плохо освещенной комнате я вижу в дверном проеме твою фигурку. Черные кожаный шорты с расстегнутым ремнем, порванные, сетчатые колготки, отсутствие майки и взлохмаченные волосы. Твой внешний вид сам за себя говорит, чем ты занимался и предположительно где. Но тут я останавливаю взгляд на лице: нет вечно сопутствующей ухмылки, а только растерянность, печаль в глазах, и… Страх? Ты решаешь не задерживаться комнате, где нахожусь я. Что, стыдно, наконец, стало? Когда проходишь мимо, то я решаюсь и с издевкой спрашиваю:
- Ну и где твой «бриллиант»? - демонстративно отпиваю обжигающую горло жидкость.
- Это было стекло, - ты на секунду остановился в дверях, но так и не повернулся - не смог посмотреть в мои глаза. Но ведь именно сейчас я бы мог все тебе простить, лишь бы снова увидеть шаловливые искры в твоих голубоватых глазках, - В отличие от не ограненного алмаза, который я по ошибке посчитал стекляшкой.